Неточные совпадения
— Вот, не угодно ли? — сказал он, вертлявою походкой отходя к стороне и указывая на картину. — Это увещание Пилатом. Матфея глава XXVII, — сказал он, чувствуя, что
губы его начинают трястись
от волнения. Он отошел и стал позади их.
Губы Вареньки дрожали
от волнения, когда она ответила...
Образ Марины вытеснил неуклюжий, сырой человек с белым лицом в желтом цыплячьем пухе на щеках и подбородке, голубые, стеклянные глазки, толстые
губы, глупый, жадный рот. Но быстро шла отрезвляющая работа ума, направленного на привычное ему дело защиты человека
от опасностей и ненужных
волнений.
Захар потерял решительно всякую способность понять речь Обломова; но
губы у него вздулись
от внутреннего
волнения; патетическая сцена гремела, как туча, над головой его. Он молчал.
— Решил! он решил!.. ах ты, распостылый! — крикнула матушка, вся дрожа
от волнения, и, закусив
губу, подошла близко к Федосу. — Ты спроси прежде, как дядя с теткой решат… Он решил! Ступай с моих глаз долой, жди в девичьей, пока я надумаю, как с тобой поступить!
— А ежели я могу под присягой доказать на него еще по делу о золоте, когда наезжал казенный фискал? — ответил Родион Потапыч, у которого тряслись
губы от волнения.
Она отшатнулась
от Людмилы, утомленная
волнением, и села, тяжело дыша. Людмила тоже отошла, бесшумно, осторожно, точно боясь разрушить что-то. Она гибко двигалась по комнате, смотрела перед собой глубоким взглядом матовых глаз и стала как будто еще выше, прямее, тоньше. Худое, строгое лицо ее было сосредоточенно, и
губы нервно сжаты. Тишина в комнате быстро успокоила мать; заметив настроение Людмилы, она спросила виновато и негромко...
Дайте успокоиться этим
волнениям; пусть мечты улягутся, пусть ум оцепенеет совсем, сердце окаменеет, глаза отвыкнут
от слез,
губы от улыбки — и тогда, через год, через два, я приду к вам совсем готовый на всякое испытание; тогда не пробудите, как ни старайтесь, а теперь…
Вот он сидит в вольтеровских креслах. Перед ним лист бумаги, на котором набросано несколько стихов. Он то наклонится над листом и сделает какую-нибудь поправку или прибавит два-три стиха, то опрокинется на спинку кресел и задумается. На
губах блуждает улыбка; видно, что он только лишь отвел их
от полной чаши счастия. Глаза у него закроются томно, как у дремлющего кота, или вдруг сверкнут огнем внутреннего
волнения.
Атаман встал из-за стола, чтобы благодарить за честь, но выразительное лицо его внезапно изменилось
от душевного
волнения,
губы задрожали, а на смелых глазах, быть может первый раз в жизни, навернулись слезы.
Евсей редко ощущал чувство жалости к людям, но теперь оно почему-то вдруг явилось. Вспотевший
от волнения, он быстро, мелкими шагами перебежал на другую сторону улицы, забежал вперёд, снова перешёл улицу и встретил человека грудь ко груди. Перед ним мелькнуло тёмное, бородатое лицо с густыми бровями, рассеянная улыбка синих глаз. Человек что-то напевал или говорил сам себе, — его
губы шевелились.
— А насчет обеспечения меня, — проговорила она и при этом
от волнения приложила дрожащий свой пальчик к
губам, как бы желая кусать ноготь на нем.
Она молча подала мне свою руку, еще дрожавшую
от волнения и испуга. О, незваный господин! как я благословлял тебя в эту минуту! Я мельком взглянул на нее: она была премиленькая и брюнетка — я угадал; на ее черных ресницах еще блестели слезинки недавнего испуга или прежнего горя, — не знаю. Но на
губах уже сверкала улыбка. Она тоже взглянула на меня украдкой, слегка покраснела и потупилась.
Коврин
от волнения не мог говорить. Он хотел сказать тестю шутливым тоном: «Поздравьте, я, кажется, сошел с ума», — но пошевелил только
губами и горько улыбнулся.
Илюха встал, но молчал, не зная, чтò сказать.
Губы его вздрагивали
от волнения; старуха мать подошла было к нему, всхлипывая, и хотела броситься ему на шею; но старик медленно и повелительно отвел ее рукою и продолжал говорить...
Ни позже, ни раньше, именно в тот самый момент, когда это сделалось необходимым, потому что два-три раза щелкнул курок, Аян бросился к ложу Пэда.
Губы его вздрагивали
от волнения; наконец, уловив паузу, он крикнул изо всей силы, словно слушающее находились
от него по крайней мере за милю...
Часто, оставаясь один, он быстро ходил по комнате и воображал себе свою бешеную ссору с доктором. Иногда он давал ему пощечину, иногда стрелял в него. При этом он бледнел
от волнения, и
губы у него белели, сохли, холодели и дергались.
Они стали уговариваться, но бессвязно и едва понимая друг друга. Ордынов за два шага
от нее слышал, как стучало ее сердце; он видел, что она вся дрожала
от волнения и как будто
от страха. Наконец кое-как сговорились. Молодой человек объявил, что он сейчас переедет, и взглянул на хозяина. Старик стоял в дверях все еще бледный; но тихая, даже задумчивая улыбка прокрадывалась на
губах его. Встретив взгляд Ордынова, он опять нахмурил брови.
— Я уж вижу, Анна Федоровна, как вы ко мне переменились, и знаю отчего. Только это нехорошо, — прибавил он, но видимо не докончив своей речи
от какого-то внутреннего сильного
волнения, заставившего весьма быстро и странно дрожать его
губы.
— Звоните вы, — угрюмо отвечал Меркулов и недовольно отходил к стороне, жуя
губами:
от волнения у него пересохло в горле и что-то покалывало в спине.
Взрыв радостных восклицаний огласил кают-компанию. Все мигом оживились, просветлели, и едва сдерживали
волнение. Пожимали друг другу руки, поздравляя с радостной вестью. У Захара Петровича смешно вздрагивали
губы, и он имел совсем ошалелый
от радости вид. Ашанин почувствовал, как сильно забилось сердце, и ему представлялось, что он на днях увидит своих. А Невзоров, казалось, не верил известию, так жадно он ждал его, и, внезапно побледневший, с сверкавшими на глазах слезами, весь потрясенный, он повторял...
На некрасивом умном личике Нан тоже примечалось
волнение… Белые брови сдвинулись, длинные большие зубы прикусили нижнюю
губу. Она смотрела в окно и, казалось, была Далека
от окружающей ее обстановки.
Салтыкова обхватила голову Кости обеими руками, нагнула ее к себе и впилась в его
губы страстным, чувственным поцелуем. Костя бился около нее как бы в лихорадке. Она приписала это
волнение юноши
от близости красивой молодой женщины.
Девушка подала ему конверт. На нем рукой княжны была сделана надпись: «Антону Михайловичу Шатову, в собственные руки». Антон Михайлович, как теперь помнит, приложил этот конверт к своим
губам. Когда же он оправился
от первого
волнения и хотел поблагодарить подательницу, ее уже не было. Она скрылась.
Они обнялись, но на поцелуй Ивана пересохшие
от внутреннего
волнения губы Петра не отвечали поцелуем.
Переложив пистолет в правую руку, он левой взял стоящий на его письменном столе небольшой акварельный портрет в синей бархатной рамке и с каким-то благоговением поднес его к своим пересохшим
от внутреннего
волнения губам.
Он старался освободиться, но ее глаза зажглись бешеным огнем, ее
губы пылали, и она, вся трепещущая
от охватившего ее
волнения, не пускала его к. двери.
Граф смотрел на нее пытливым взглядом.
От этого взгляда не укрылось ее с трудом скрываемое
волнение, ее возбужденное состояние, придававшее такой соблазнительный блеск ее красоте. Чуть заметная улыбка скользнула по
губам графа Иосифа Яновича.
На каждом лице,
от Денисова до горниста, показалась около
губ и подбородка одна общая черта борьбы, раздраженности и
волнения.